14.06.2011

20 лет назад Россия впервые избрала президента страны

20 лет назад Россия впервые избрала президента страны.
Эфир радиостанции «Говорит Москва» от 09 июня 2011 года.
В гостях у Игоря Игорева Евгений Волк, заместитель директора Фонда Б.Н Ельцина;
Владимир Лавров, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института Российской Истории РАН.
Игорь Игорев – В июне 1991 года Борис Ельцин, победив в первом туре выборов 5 других кандидатов, был избран Президентом РСФСР. Шансов на сохранение Советского Союза на основе проведенного до этого в марте референдума больше не оставалось. Как сегодня оценивать то, что произошло 20 лет назад, какие есть плюсы и минусы? Например, меня тогда покоробило то, что Россия стала правопреемницей СССР, и об этом заявила. Как можно это сегодня оценивать с высоты прожитых лет? Прошло 20 лет, это срок, выросло новое поколение. Как сегодня Ельцин воспринимается? Это созидатель, разрушитель?

Евгений Волк – У вас целый комплекс вопросов, каждый из которых требует развернутого ответа. Безусловно, победа Ельцина на выборах создала качественно новую ситуацию в тогда еще существовавшем Советском Союзе. Но шансы на сохранение Союза до августа 91 года, до неудачного путча еще сохранялись. Ельцин не ставил вопрос о развале Советского Союза, продолжались переговоры в Ново-Огарево, формировались пакеты соглашений в рамках 9+1, то есть союзные республики + союзный центр. То есть шансы на выживание у Советского Союза еще были. Другое дело, что уже зрел заговор ГКЧП, предпосылки для развала Советского Союза. Ельцин в этой ситуации не говорил, что Россия пойдет по пути развала Советского Союза, хотя готовность встать во главе новой России у него, безусловно, была.

Игорь Игорев – Республики, до этого входившие в Советский Союз, сами объявили о своем суверенитете.

Евгений Волк – Некоторые объявили, некоторые не объявили. В марте 91 года прошел референдум, его результаты показали, что в целом в тех республиках, где он состоялся, большинство голосов было за сохранение Советского Союза. Так было даже на Украине, где через полгода результаты были прямо противоположные.

Игорь Игорев – Это говорит о людской инерции.

Евгений Волк – Безусловно. На мой взгляд, в то время не было необратимого хода движения истории к развалу Советского Союза, еще возможны были меры по его сохранению в виде конфедерации. Безусловно, Ельцин в этой ситуации выступал в качестве мощного нового российского лидера, который стоит за процессы российской государственности. Тот факт, что Россия стала правопреемницей Советского Союза, отражал в значительной степени ту реальность, которая существовала все годы советской власти. Россия была оплотом Советского Союза. Другое дело, что после декабрьских событий, когда Советский Союз прекратил свое существование, встал вопрос о том, кто будет реальным правопреемником Советского Союза на международной арене, кто сохранит контроль над ядерным оружием, кто сохранит место в Совете Безопасности ООН. На мой взгляд, именно внешнеполитические факторы определяли решение российского руководства о том, чтобы взять на себя полностью правопреемство Советского Союза за небольшими исключениями. Это сыграло в значительной мере дурную шутку с Россией в последующем.

Игорь Игорев – Это был политический шаг, но ментально ничего не изменилось.

Евгений Волк – Поскольку Россия унаследовала не только формальный признак сверхдержавы, но и в значительной мере наследие Советского Союза, включая сталинизм, тоталитарную систему, систему подавления экономики и менталитет, многие в российской элите до сих пор считают, что Россия – это тот же Советский Союз, поменявший в некоторой степени символику, экономическую систему, но сохранивший в значительной степени территории и так далее. До сих пор можно услышать про Россию, что это одна шестая часть суши. Но с уходом Украины, Казахстана, Центральной Азии Россия составляет примерно одну девятую часть суши. А стереотип про одну шестую все еще с нами. Личность Ельцина, безусловно, очень противоречивая. Но что бы ни говорилось, это выдающийся политик и деятель в российской истории. Никак нельзя умалять его заслуги ни в разрушении той системы, которая существовала раньше, ни в созидании новой. В отличие от многих других лидеров, Ельцин был политиком, лидером, он брал на себя ответственность, он не боялся непопулярных решений. То, что сейчас часто о Ельцине говорят в негативном ключе – это отражение того, что Ельцин взял на себя огромную ответственность за те решения, которые были непопулярны в то время, например, освобождение цен, но которые были жизненно необходимы для сохранения России, государственности. Можно вспомнить, что происходило в эти дни 20 лет назад. Молодое поколение уже не помнит, что за деньги в магазинах практически нечего нельзя было купить.

Игорь Игорев – Можно было купить полиэтиленовые пакеты.

Евгений Волк – Было строгое рационирование. Вне Москвы по карточкам покупатели делали покупки. Накопления обесценились в результате павловских реформ. Проведенное повышение цен в рамках всего Советского Союза при Горбачеве не дало никакого эффекта. Цена на нефть, которая и сейчас определяет доходы бюджета, была очень малой. В июне 91 города она составляла 17 долларов за баррель, сейчас это 116 долларов за баррель. Даже с поправкой на инфляционные тенденции, это все равно иной порядок величин.

Игорь Игорев – При Ельцине экономика все-таки начала подниматься.

Евгений Волк – Безусловно. Те успехи, которые были достигнуты Россией в нулевые годы, высокие темпы роста, были заложены при Ельцине, благодаря тем законам, которые были проведены с большим трудом. Не надо забывать, что и в 91 году, и на протяжении всего правления Ельцина он работал во враждебном окружении. Верховный Совет, затем Государственная Дума были настроены оппозиционно. Там большинство принадлежало тем партиям и лицам, которые выступали с жесткой критикой программы и действий Ельцина. Постоянно в Верховном Совете и Государственной Думе ставился вопрос об импичменте, об отстранении Президента. Законы, которые проводились, были половинчатые.

Игорь Игорев – Такую активную политическую жизнь сейчас себе невозможно представить.

Евгений Волк – Безусловно.

Игорь Игорев – Сложно представить, чтобы сейчас ставили вопрос об импичменте, высказывали какую-то критику.

Евгений Волк – Что, на мой взгляд, отличало Ельцина от многих нынешних политиков? Это его толерантность, терпимость к оппозиции, к средствам массовой информации. Столько критики, сколько выливалось на Ельцина, трудно себе представить.

Игорь Игорев – Тогда появились первые независимые СМИ.

Евгений Волк – Безусловно. И НТВ, и канал «Культура», и РТР – все это продукты Ельцинской эпохи, которые невозможно себе представить в советскую пору. Ельцин очень терпимо относился к критике, но, конечно, он переживал, как сейчас видно из его воспоминаний и воспоминаний его соратников. Но никогда он не разрешал вводить цензуру для средств массовой информации, преследовать журналистов за их мнение о том, что происходит в России.

Игорь Игорев – Люди сами бы это не восприняли. Я прекрасно помню, как смотрели телевизионные трансляции со всех заседаний Верховного Совета и различных съездов. Все это обсуждали. Можно называть пикейными жилетами тех, которые собирались у зданий, тем не менее, народ был политически активен, двигался к прогрессу, успеху, несмотря на то, что магазины заполнены полиэтиленовыми пакетами, а продуктов там не было никаких.

Владимир Лавров – Сейчас наоборот.

Игорь Игорев – Прилавки были заставлены этими пакетами, еще можно было увидеть баки березового сока.

Владимир Лавров – Прежде всего, я хочу сказать о преемственности. Конечно, если Россия хочет быть действительно демократическим и правовым государством, она не может быть правопреемником только коммунистического Советского Союза. Наверное, мы должны осознать, что мы родом не из 1917 года, даже не из 1991 года, а за нами более чем тысячелетняя великая и трагичная история. То есть Россия должна быть правопреемником и древней Руси и Московского царства, и Российской империи, и Российской федеративной демократической республики, законно провозглашенной Всероссийским учредительным собранием. Институт российской истории РАН, где я работаю, вносил в Государственную Думу предложение о том, чтобы в Конституции было закреплено, что мы является правопреемником не только СССР.
(Подробности интервью слушайте в аудиофайле)